Ночей июльских зычный зуммер,
Морзянка летнего дождя:
Передают, что Бог не умер,
И мы с ним, в общем-то, родня.
Но я не он, я полон слухом,
Вот, в диком поле скрипнет дверь,
И все былое станет пухом
Во всепредслышаньи потерь.
Во вседосказанности воли
Моих невольных перемен
Я абсолютным слухом болен,
Но лишь когда бываю нем.